Интервью заместителя Министра иностранных дел Российской Федерации С.А.Рябкова МИА «Россия сегодня», 22 января 2024 года

Вопрос: В отсутствие де-факто работающих договоров между Россией и США насколько реалистичным Вам видится сценарий, при котором обе страны могли бы заново подтвердить приверженность принципам Московской декларации 1994 г., заключающимся в отказе от нацеливания стратегических ядерных ракет друг на друга? Остаются ли в силе для России политические договорённости, зафиксированные в данном документе?

Ответ: Прежде всего, хотел бы обратить Ваше внимание на то, что тема взаимного отказа от нацеливания стратегических ракет фигурирует не только в упомянутой Вами двусторонней декларации 1994 г., но и, в частности, в совместном заявлении лидеров стран ядерной «пятёрки» от 3 января 2022 г.

Что касается российско-американского контекста, то мы не видим необходимости каким-либо образом выделять этот элемент из массива договорённостей, деклараций и соглашений с США в стратегической сфере, подавляющее большинство из которых утратило сейчас актуальность по вине Вашингтона, а те, что ещё сохранились, в любой момент тоже могут стать жертвами его деструктивной антироссийской политики.

В целом отмечу, что в наших отношениях с США мы пришли к такой ситуации, когда нет никакого фундамента для совместных или скоординированных политических акций, тем более в области безопасности. В условиях ведущейся против нас Вашингтоном тотальной гибридной войны это не представляется ни уместным, ни оправданным.

Вопрос: Как долго Россия готова сохранять установленные ДСНВ «потолки» для стратегических наступательных вооружений с учётом истечения срока действия Договора в начале 2026 г.?

Ответ: Ответ на Ваш вопрос во многом в нём же и содержится. На данном этапе мы не считаем, что в контексте ДСНВ пришло время заглядывать за горизонт 2026 г. Пока ориентируемся на задачу удержания количественных показателей СНВ на уровнях, установленных Договором, в пределах срока его действия. Но, опять же, будем следовать этому подходу при том условии, что дальнейшие дестабилизирующие шаги Вашингтона не обессмыслят для нас такую задачу. Ситуацию, которая будет складываться ближе к истечению действия ДСНВ, появится резон анализировать и оценивать по мере приближения к февралю 2026 г. Сейчас об этом рассуждать преждевременно.

Вопрос: Запрашивала ли Москва информацию у Вашингтона о возможных ядерных рисках, связанных с отсутствием на рабочем месте министра обороны США Л.Остина вследствие болезни, и вероятных перебоях в цепочке командования? Насколько, на Ваш взгляд, госпитализация Л.Остина угрожала нашему взаимодействию с США в ядерной сфере?

Ответ: Разумеется, нами самым тщательным образом отслеживаются все пертурбации, которые способны повлиять на стабильность в стратегической сфере. В данном конкретном случае мы не посчитали, что имеются достаточные основания для задействования соответствующих «горячих линий», установленных между Москвой и Вашингтоном.

Что же касается нашего, как Вы выразились, «взаимодействия с США в ядерной сфере», то в результате деструктивной линии американского руководства оно уже и так практически сведено к нулю.

Вопрос: Как планы Москвы поставить на боевое дежурство стратегические ракетные комплексы «Сармат» в нынешнем году, которые не учитываются в потолках ДСНВ, могут повлиять на общую ситуацию со стратегической стабильностью в отношениях России и США? Готова ли будет наша страна добровольно включить данное вооружение в засчёт по договору по аналогии с ракетами «Авангард»?

Ответ: Хотел бы ещё раз подтвердить, что мы продолжаем чётко придерживаться закреплённых в ДСНВ количественных уровней. Очевидно, что с учётом приостановления действия Договора засчёт по нему вооружений отчасти превращается в умозрительное мероприятие. В то же время, не углубляясь в детали, отмечу, что в период до «заморозки» ДСНВ предусмотренные им механизмы введения в поле Договора МБР нового типа соблюдались и в отношении стратегического комплекса «Сармат».

Постановка данного комплекса на дежурство не меняет стратегическое уравнение. Российские СЯС – «дышащий организм». Их состав адаптируется в соответствии с модернизационными программами не только за счёт включения новых систем, но и постепенного снятия с вооружения старых комплексов. Поэтому резких скачков в количественном плане не происходит.

Вопрос: Ранее в Москве говорили, что не готовы принять предложенную Вашингтоном формулу «обособления» вопросов контроля над вооружениями от общего состояния двусторонних отношений, и главным условием для возобновления любых переговоров по стратегической стабильности называли отказ от антироссийского курса США. Могла бы Россия пересмотреть свою позицию, например, в вопросе обмена информацией с США, предусмотренной ДСНВ, в случае если Вашингтон сократит объём военной помощи Киеву?

Ответ: Развёрнутый комментарий по российской позиции относительно иезуитских идей США об «обособлении» контроля над вооружениями от общего негативного военно-политического фона дал накануне Министр иностранных дел Российской Федерации С.В.Лавров. Его комментарий носит исчерпывающий характер, в т.ч. в части условий, при которых мы могли бы пересмотреть свой подход, базирующийся на неприемлемости так называемой «компартментализации» контроля над вооружениями. Напомню: Министр заявил, что любое гипотетическое взаимодействие в будущем по стратделам потребовало бы от Вашингтона предварительного отказа от курса на подрыв безопасности России и от демонстративного неуважения к нашим коренным интересам.

Кроме того, рассмотрение стратегической тематики потребовало бы от США готовности к комплексной работе с учётом всех факторов в их взаимосвязи и с акцентом на устранение критически значимых противоречий в области безопасности. Поэтому мне не хотелось бы, что называется, «расщеплять волос» и дробить расклады в стратегической сфере на отдельные элементы. На данном этапе рекомендовал бы всем интересующимся указанной проблематикой сфокусироваться на приоритетной важности тех фундаментальных моментов, которые были выделены Министром.

Вопрос: Как Вы считаете, каковы шансы достичь договорённости о создании общего режима уведомлений о баллистических ракетных пусках в рамках ядерной «пятёрки»? Есть ли прогресс в переговорах по данному вопросу? Определена ли уже дата проведения встречи ядерной «пятёрки» и повестка дня?

Ответ: Переговоры по данному вопросу в ядерной «пятёрке» не ведутся. Можно упомянуть лишь о нескольких эпизодах обсуждения ранее выдвинутой США соответствующей инициативы, которое показало, что идея не является консенсусной.

Если говорить о российской позиции, то для нас реализация подобного предложения не несёт какой-либо существенной «добавленной стоимости». У нас есть соответствующие соглашения с США и с Китаем. Но главное: в нынешних обстоятельствах возникает всё тот же вопрос о политической целесообразности и своевременности каких-либо совместных с Западом шагов в области безопасности на фоне враждебного антироссийского курса, осуществляемого нашими оппонентами. Мы на этот вопрос ответили.

Вопрос: 21 февраля исполняется 10 лет с момента госпереворота на Украине, открыто поддержанного США и рядом стран Запада. Есть ли поводы у Вашингтона отмечать данный юбилей?

Ответ: Спросите у Вашингтона. На мой взгляд, американский проект слепить из Украины «анти-Россию» уже полностью провалился.

Вопрос: Может ли третья страна быть подключена к российско-американским переговорам по обмену заключенным?

Ответ: Наш подход неизменен – мы не комментируем ход диалога по обмену гражданами, отбывающими заключение в России и США. Этот вопрос очень деликатный и не терпящий публичного обсуждения, если не сказать «смакования», чем порой так любят заниматься американские СМИ с подачи нынешней администрации.

При этом, не вдаваясь в подробности, хотел бы отметить, что для освобождения россиян рассматриваются различные варианты с учетом различных обстоятельств, прежде всего, гуманитарного характера. Контакты идут по линии «партнерского канала» спецслужб, причем обе стороны, и, в первую очередь, американская, настаивают на полной конфиденциальности. Но в угоду внутриполитической конъюнктуре и с явным расчетом навязать выгодные себе условия Белый дом регулярно организует «сливы» и «утечки». Конкретные судьбы при этом в расчет не берутся, а превалируют соображения пиара.

Именно профессиональное взаимодействие в «режиме тишины» не раз доказывало свою эффективность. Примеры тому – возвращение на Родину предпринимателя В.А.Бута и летчика К.В.Ярошенко.

Вопрос: Как в Москве оценивают отказ Аргентины присоединиться к БРИКС? Будет ли президент Аргентины приглашен на встречи БРИКС в формате «аутрич»? Планируют ли страны БРИКС в самое ближайшее время «заменить» Аргентину в объединении какой-либо другой страной? И как отказ Аргентины повлияет на работу БРИКС в новом расширенном формате?

Ответ: Новая администрация Аргентины обозначила, что на сегодняшний день не видит страну в БРИКС. Получено соответствующее послание президента Х.Милея. Мы с уважением относимся к суверенному выбору властей в Буэнос-Айресе.

В то же время решение Аргентины никак не повлияет на планы объединения укреплять стратегическое партнерство и развивать взаимодействие по всем трем магистральным направлениям – в сфере политики и безопасности, экономики и финансов, культурных и гуманитарных контактов. Как мы уже неоднократно говорили, важнейшая задача российского председательства в текущем году – органичная интеграция новых участников во всю архитектуру сотрудничества.

Вопроса о «замене» на другую страну на повестке дня не стоит, поскольку лидеры стран БРИКС на саммите в Йоханнесбурге адресовали приглашение в объединение конкретным государствам. Это – не футбольный матч, где на замену одному игроку на поле выпускают другого. БРИКС – самодостаточное объединение со своими традициями, процедурами и ценностями. И процесс расширения – не самоцель, а свидетельство роста международного авторитета объединения. В любом случае решения на этот счет будут приниматься всеми участниками консенсусом.

При этом мы не можем игнорировать широкий интерес к объединению со стороны Мирового большинства. Намерение углубить взаимодействие с БРИКС в той или иной форме выразило уже порядка 30 развивающихся стран. Напомню также, что Йоханнесбургская декларация содержит поручение о доработке модальностей категории государств-партнеров и подготовки списка возможных кандидатов в нее к следующему саммиту объединения.

Что касается приглашения президента Аргентины на сессию саммита в формате «аутрич»/«БРИКС плюс», то говорить об этом преждевременно. Список приглашенных будет сформирован позднее.