Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова Центральному телевидению Китая, Владивосток, 6 сентября 2012 года

Вопрос: АТЭС – это форум, на котором в основном обсуждают экономические вопросы. Как Вы оцениваете присутствие здесь глав внешнеполитических ведомств участников форума?

С.В.Лавров: Вы, безусловно, правы. АТЭС – это не межгосударственное объединение, а форум экономик. Так записано во всех документах. Но сегодня международная жизнь такова, что внешнеполитические ведомства обязаны заниматься экономикой, т.к. она, как и другие сферы человеческой деятельности, становится частью внешнеполитических усилий. Тем более что во многих странах, в том числе и экономиках стран, представленных в АТЭС, министры иностранных дел одновременно являются министрами торговли. Таких примеров немало. В случаях, когда министерство иностранных дел существует самостоятельно, как, например, в Китае, России и других странах, оно наделено функциями координации деятельности всех остальных отраслевых ведомств.

С этой точки зрения есть достаточно логичная схема, и участие внешнеполитических ведомств в работе АТЭС продиктовано необходимостью содействовать решению экономических вопросов. К тому же на повестке дня АТЭС есть тема «Безопасность личности», под которой подразумевается разработка договоренностей, направленных на более эффективную борьбу с терроризмом, организованной преступностью, наркотрафиком, реакцией на чрезвычайные ситуации. В этих областях внешнеполитические ведомства играют определенную роль.

Вопрос: Некоторые эксперты считают, что проведение форума АТЭС во Владивостоке даст России шанс изменить вектор экономического сотрудничества с западного на восточный. Есть ли, по Вашему мнению, признаки аналогичной тенденции во внешнеполитической области России?

С.В.Лавров: Я бы не стал давать оценку экономической ситуации как «переориентация с Запада на Восток». Мы хотим по максимуму задействовать восточный вектор, который всегда присутствовал в российской внешнеэкономической и внешнеполитической деятельности более эффективно, без каких-либо «откатов» на западном направлении, поскольку Европейский союз – наш крупнейший экономический партнер, и мы совершенно не заинтересованы в том, чтобы пострадали наши торговые и инвестиционные связи. Никто и не собирается развивать восточное направление нашей внешнеэкономической деятельности за счет западного или южного. Сдвиги в этом вопросе уже есть. Еще 10 лет назад Азиатско-Тихоокеанский регион в российском внешнеторговом обороте занимал около 16 с небольшим процентов, а сейчас уже – 24%. Во многом это произошло благодаря бурному росту наших торговых отношений с Китайской Народной Республикой. Но, безусловно, здесь есть еще над чем работать. Отношения с Китаем имеют очень прочную основу и далеко идущие планы, одобренные лидерами двух государств. Но мы хотим параллельно наращивать сотрудничество в сфере экономики и инвестиций и с другими странами региона, тем более, что они проявляют взаимный интерес.

Внешняя политика, как правило, следует за экономикой. В настоящее время в Азиатско-Тихоокеанском регионе центр деловой активности перемещается, появляются страны, которые становятся экономическими локомотивами, обладающие большим экономическим потенциалом и финансовой мощью, что приводит к возрастанию политического влияния этих стран. Самое главное – чтобы политические процессы в этом регионе проходили по открытым, транспарентным направлениям в формах, не создающих озабоченностей у участников этого очень важного и привлекающего к себе внимание региона.

Мы вместе с КНР на уровне лидеров в сентябре 2010 года в ходе визита Президента России в Пекин выдвинули инициативу формировании в Азиатско-Тихоокеанском регионе архитектуры безопасности, основанной на внеблоковых началах и принципах равной и неделимой безопасности для всех. Это важная и долгоиграющая инициатива, которую нам предстоит продвигать в самых разных форматах, включая отношения России со странами АСЕАН, сотрудничество России и Китая в рамках Восточноазиатских саммитов и др.

Во внешнеполитической деятельности нас в равной степени интересует как обеспечение безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе, так и укрепление безопасности в Европе, где немало проблем, учитывая устранение старого мышления, попытки сохранять разделительные линии. Эти же тенденции проявляются и в Азии, в частности, в американских планах создания глобальной ПРО, которые охватывают и Европу, и Азиатско-Тихоокеанский регион. Мы хотим, как и КНР, чтобы эти планы были транспарентны и осуществлялись в формах, не создающих угроз для безопасности кого бы то ни было.

Вопрос: Нынешний год можно назвать «годом выборов». Во Франции, России и некоторых других странах состоялись президентские выборы, осталось немного времени до выборов в США. Заметны ли, по Вашему мнению, какие-нибудь изменения в международном раскладе сил? Как политическая перестановка в крупных государствах может повлиять на стабильность в мире?

С.В.Лавров: Не стоит забывать, что и в КНР предстоит крупное событие – очередной съезд Коммунистической партии, от которого мы тоже ждем интересных решений по внешнеполитическим вопросам. Расстановка сил определяется не столько личностями, сколько реальным положением страны в мировой экономике и, соответственно, в мировой политике.

Безусловно, лидеры, приходя к власти, привносят свои специфические черты во внешнеполитическую деятельность и другие сферы управления государством. Но я не думаю, что изменение власти во Франции или предстоящие выборы в США приведут к резким переменам в линии на реализацию национальных интересов. Национальные интересы каждого государства всегда остаются достаточно постоянными. Каждое нормальное государство хочет жить в безопасности и иметь условия общения с внешним миром, максимально способствующие экономическому развитию, решению социальных проблем, подъему благополучия граждан. На этих принципах основывается российская внешняя политика. Мы готовы к равноправному сотрудничеству со всеми, кто готов к этому, и заинтересованы в развитии равноправных взаимовыгодных отношений со странами всех континентов на основе прагматизма и учета интересов друг друга.

Именно на таких принципах развиваются наши отношения с большинством государств, прежде всего, если говорить об отношениях с Китайской Народной Республикой. Но помимо веса тех или иных государств в современном мире, важную роль играет их отношение к международному праву. Если вести дела на основе Устава ООН, с опорой на закрепленные в нем важнейшие принципы, то это всегда дает соответствующему государству больше преимуществ, чтобы отстаивать свою линию, убеждать партнеров. Именно на такой основе развивается сотрудничество, скажем, в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), группы БРИКС, роль и вес которой в мировой экономике и политике будет только возрастать.

Вопрос: Как Вы видите развитие ситуации в Сирии? Может ли произойти повторение ливийского сценария? Станет ли Ливия конечным пунктом в череде «арабских революций»?

С.В.Лавров: Мы бы не хотели повторения ливийского сценария где бы то ни было и настроены обеспечить недопущение попыток извращенно толковать решения Совета Безопасности ООН. Позиция России, как и КНР в Совете Безопасности исходит из того, что мы должны договариваться в СБ ООН о таких методах воздействия на тот или иной кризис, которые бы реально способствовали успокоению ситуации и переводу конфликта в переговорную политическую плоскость, а не применялись бы для поддержки лишь одной стороны любого внутреннего конфликта.

Думаю, мы сделали очень важный шаг – и мне казалось, что он даст результат – когда 30 июня в Женеве прошла встреча «Группы действий» по Сирии, в которой участвовали наши две страны, три остальных постоянных члена Совета Безопасности, Лига арабских государств, Турция, Генеральный секретарь ООН. На этой встрече был согласован и одобрен консенсусом документ (так называемое «Женевское коммюнике»), в котором подробно и конкретно были изложены шаги, которые необходимо предпринять для выполнения на практике известного плана К.Аннана по урегулированию сирийского кризиса. Это был сбалансированный документ, который исходил из необходимости всем внешним игрокам в этой драме воздействовать на все без исключения сирийские стороны, чтобы заставить их прекратить насилие, решить гуманитарные проблемы, освободить заключенных и заложников, других лиц, захваченных в том числе оппозицией, заставить сесть за стол переговоров, договориться о формировании «переходного управляющего органа» на основе договоренностей между правительством и всеми оппозиционными группами.

Честный и справедливый подход – подход, который реально давал шансы, чтобы как можно скорее положить конец насилию и спасти тем самым жизнь множеству сирийцев. Когда мы предложили одобрить этот документ в Совете Безопасности ООН, наши западные партнеры оказались к этому не готовы. Сказали, что этого недостаточно – нужно потребовать, чтобы сначала боевые действия прекратило правительство, вывело вооруженных людей и тяжелую технику из городов, и только после этого можно будет попросить оппозицию также вступить в перемирие. Подход абсолютно нереалистичный не потому, что мы поддерживаем режим – мы вообще никого не поддерживаем, кроме интересов сирийского народа. Мы не хотим, чтобы сирийские граждане продолжали гибнуть в этом братоубийственном конфликте. Подход нереалистичный, потому что правительство, по сути дела, призывают к односторонней капитуляции. Те, кто выдвигают эту идею, либо наивные люди (но, скорее всего, это не так), либо они хотят спровоцировать внешнее вмешательство.

Мы будем категорически возражать против любых попыток одобрить в Совете Безопасности ООН какие-то решения, которые будут использованы затем для оправдания внешнего вмешательства. Мой ответ очень простой: мы cо всеми основными партнерами (на Западе, в арабском мире, включая также Турцию) достигли договоренности, закрепленной в женевском документе. По-прежнему убеждены, что добросовестное и активное выполнение этих договоренностей даст результат. Необходимо, чтобы и остальные внешние игроки заняли в этом вопросе такую же позицию.

Вопрос: Некоторые ученые полагают, что китайско-российские связи по линии контактов между людьми далеко отстают от отношений на официальном уровне. Считаете ли Вы это справедливым выводом? Что нужно сделать, чтобы отношения равноправного доверительного партнерства и стратегического взаимодействия между нашими странами развивались дальше?

С.В.Лавров: Наши отношения – отношения стратегического партнерства и многогранного взаимодействия – развиваются по восходящей по всем направлениям. Уже сам факт, что торгово-экономические связи достигли объема более 80 миллиардов долл. в год и в ближайшее время, наверное, превысят 100 миллиардную отметку, означает, что в экономическое и инвестиционное взаимодействие вовлечены сотни тысяч российских и китайских граждан. Они занимаются совместно реализацией торговых, инвестиционных проектов – это уже очевидная и объективная основа укрепления и углубления человеческих связей.

Во-вторых, мы не игнорируем гуманитарную сферу нашего сотрудничества. В рамках механизма межгосударственного взаимодействия, регулярных встреч глав правительств России и Китая действуют несколько рабочих групп, в том числе и группа по гуманитарным вопросам. Сейчас на повестке дня стоит задача разработки программы гуманитарного сотрудничества на ближайшие десять лет, которая должна, во-первых, учесть уже имеющийся опыт, а во-вторых, наметить новые интересные формы взаимодействия на уровне гражданских обществ.

Накопленный опыт очень ценный. За последние пять лет в наших странах прошли «перекрестные» годы России и Китая и годы китайского и русского языков. Сейчас реализуется насыщенная программа мероприятий Года российского туризма в Китае. В будущем году мы планируем необычные мероприятия, посвященные китайскому туризму в России. Эти новые формы, которые мы активно используем, открывают дополнительные широкие возможности для общения наших граждан. Приведу еще несколько примеров. В свое время мы приглашали на отдых в Российскую Федерацию китайских детей из провинций, пострадавших от стихийных бедствий. Видите, Вы знаете об этом. Совсем недавно китайские друзья пригласили триста российских студентов, которые провели в КНР несколько очень интересных недель. В ответ Московский государственный университет приглашает соответствующую группу студентов из Китая. Вскоре по приглашению китайских друзей пятьдесят российских семей отправятся в Китай в ознакомительную поездку.

Мне кажется, что на этом направлении у нас заметно движение и имеются хорошие перспективы. Конечно, всегда хочется большего, но прогресс на лицо.